Коль фарисействуешь ты, будь от храма далече. Ибо Христос изнутри, и смиренный приятен Ему (Синаксарь в неделю о мытаре и фарисее).
Хотя камень был опечатан иудеями, / и воины стерегли пречистое тело Твоё, / воскрес Ты в третий день, Спаситель, / даруя миру жизнь. / Потому Силы Небесные взывали к Тебе, Податель жизни: / Слава воскресению Твоему, Христе; / слава Царству Твоему; / слава промыслу Твоему, Единый Человеколюбец! (Тропарь воскресный, глас 1).
Воскрес Ты, как Бог, из гроба во славе / и мир с Собою воскресил. / И естество человеческое как Бога воспело Тебя, / и исчезла смерть. / Адам торжествует, Владыка, / и Ева, ныне, от уз избавляемая, радуется, взывая: / Ты, Христе, всем даруешь воскресение! (Кондак воскресный, глас 1).
Избегать будем фарисеева велеречия / и научимся высоте слов мытаря смиренных, / покаянно восклицая: / Спаситель мира, / будь милостив к рабам Твоим! (Кондак Недели о мытаре и фарисее, глас 4).
Приготовление к Святой Четыредесятнице начинается вскоре после праздника Богоявления Господня, в соответствии с тем, что Господь Иисус Христос вскоре после Своего Крещения удалился в пустыню для поста, в воспоминание о котором и установлена Четыредесятница. Собственно Четыредесятницу предваряют четыре подготовительных Недели: Неделя (без седмицы) Мытаря и фарисея; седмицы и Недели: о блудном сыне, мясопустная и сыропустная («сырная»). В продолжение подготовительных недель Церковь приучает христиан к подвигу поста постепенным усилением воздержания.
Такое особое приготовление к посту Четыредесятницы есть древнее установление Церкви. Святители IV века Василий Великий, Иоанн Златоуст, Кирилл Александрийский и другие отцы Церкви оставили беседы и слова, сказанные ими в преддверии поста ещё не наступившего, а только ожидаемого...
Приготовляя людей к посту и покаянию, Церковь примером мытаря и фарисея указывает на истинное начало и основание покаяния и всякой добродетели – смирение, и на главный источник греха и препятствие к покаянию и добродетели – гордость.
Сын мой Тимофей, ты последовал за мной в учении, образе жизни, намерениях, вере, великодушии, любви, терпении, в гонениях, страданиях, которые постигли меня в Антиохии, в Иконии, в Листрах. Какие гонения я претерпел, и от всех избавил меня Господь! Да и все, желающие жить благочестиво во Христе Иисусе, гонимы будут. Злые же люди и обманщики будут преуспевать к худшему, вводя в заблуждение и заблуждаясь. Ты же пребывай в том, чему был научен и в чём убедился, зная, кем ты научен; и притом ты с младенчества знаешь Священные Писания, которые могут умудрить тебя ко спасению чрез веру во Христа Иисуса.
Евангелие от Луки, зач. 89 Лк 18, 10-14
Сказал Господь притчу сию: два человека взошли в храм помолиться, один – фарисей, а другой – мытарь. Фарисей, став, молился про себя так: «Боже, благодарю Тебя, что я не таков, как прочие люди: грабители, обманщики, прелюбодеи, или хотя бы как этот мытарь: пощусь два раза в неделю, даю десятую часть от всего, что приобретаю». А мытарь, стоя поодаль, не смел даже глаз поднять к небу, но бил себя в грудь, говоря: «Боже, будь милостив ко мне, грешнику!» Говорю вам: этот пошёл в дом свой оправданным более, нежели тот. Ибо всякий, возвышающий сам себя, унижен будет, а смиряющий себя возвысится.
Размышление
А всё-таки: в чём заключается то возвеличивание себя, о котором говорит Иисус применительно к фарисею? Разве плохо соблюдать заповеди и быть религиозным человеком? Само по себе, очевидно, нет, ведь и Спаситель не осуждает фарисея, Он лишь говорит, что мытарь, которому нечего сказать Богу, кроме слов раскаяния, перед Ним правее фарисея, готового перечислять свои религиозные успехи и достижения. Но проблема, как видно, не в религиозности как таковой, и даже не в том, что она позволяет смотреть на грешника сверху вниз, а в том, что она, как это ни покажется парадоксальным, иногда может отвлечь человека от Бога. Собственно, уже одно то, что фарисей, стоя в Храме перед Богом, думает и говорит о себе, о стоящем рядом мытаре, о своей религиозности, — словом, о чём угодно, но только не о Боге, можно считать духовным провалом, по крайней мере, в той конкретной ситуации. Конечно, достижений фарисея один провал не обесценивает, но этот конкретный день он провёл в Храме без всякой духовной пользы. И парадоксальным образом именно собственная религиозность фарисея привела его к такому результату. А вот мытарь провёл время в Храме не без духовной пользы: он не оценивал ни себя, ни других. Он просто общался с Богом. Этого оказалось достаточно: ведь Богу вовсе не требуется, чтобы мы кого-то оценивали. Цену каждому из нас Он и Сам знает. А нам нужно лишь смотреть на Него. И тогда «возвеличивать себя» нам совершенно точно будет не перед кем.
